Шансон для братвы - Страница 13

Ортопед ликовал.

– Он что, офонарел?

– Да нет же никого, – Горыныч меланхолично закурил, – и пушка у него газовая, ты ж ему сам отдал/

– А менее бурного проявления чувств у Миши не бывает? – ехидно спросил Денис. Садист хрюкнул.

– Почему, бывает, – не понял Горыныч. – Как-то тоже удачное дело было. Ну вот, Мишка на радостях дверь у ментов в дежурке припер поленом, паклю запалил и давай вокруг бегать… Пожар, пожар! – кричит… Менты в дверь ломанулись, а облом… Ну, и в окно… А Миша там заранее петарды китайские расставил… Во попрыгали, козлики… Зигзагами небось до райцентра бежали… Весело было, – закончил Горыныч.

Рыбаков с подозрением посмотрел на Даниила, но тот не реагировал, мечтательно крутил баранку. По его мнению, шутка Ортопеда удалась.

Денис вздохнул.

Горыныч покрутил настройку автомагнитолы, ничего достойного не обнаружил и замурлыкал под нос свою любимую – “Эй, ментяра, продерни в натуре…”.

Денис вздохнул еще раз.

– Заедем покушать? – нарушил тишину Садист. – Предлагаю к Вилену, с Карузо пообщаемся. Комбижирику звякнем, пусть тоже туда подтягивается…

– Давай, – согласился Денис, – Гугуцэ и Ортопеда надо предупредить…

– Сделаем, – сказал Садист.

Кабачок “У Вилена” был не то чтобы суперэлитным, но уровень цен и постоянные “дежурные обеды” различных команд, выезжавших “на природу” для разборок, позволяли процветать владельцу, даже несмотря на регулярно разносимый вдребезги банкетный зал. Наготове всегда была бригада строителей-ремонтников, а постоянная смена интерьера привносила даже определенный шарм. Братки каждый раз бурно радовались обновленному кабачку и старались побыстрее сподвигнуть хозяина на новые изыски в дизайне, устраивая очередной погром.

По всеобщей договоренности, кабачок был нейтральной территорией, и Вилен никому не платил. Да и весь возможный процент уходил на ремонт. Несколько раз попытались было наехать мелкие коллективы, назначались стрелки, которые, по обычаю, заканчивались дракой в многострадальном банкет ном зале. У питерской братвы уже выработался условный рефлекс неприятия сверкающего зеркалами и люстрами помещения.

Карузо, в миру Сережа Сухомлинов, пел в кабачке со дня основания и упорно отклонял все предложения раскрутить его на эстраде, мотивируя это отвращением к “тусовкам”. Да и при работе два-три часа в день он имел не менее полутора тысяч долларов в неделю, сам писал и обрабатывал песни и даже как-то раз поставил нечто вроде мюзикла с гастролировавшей танцевальной группой. Все его начинания имели успех у понимающей аудитории, и размениваться на пошлый и насквозь фальшивый мир шоу-бизнеса не стоило.

Подъехав к ресторану, Денис увидел на террасе размахивавшего руками Паниковского, что-то горячо втолковывавшего Глюку. Тот с явным наслаждением слушал.

– Да вот же они! – радостно заорал Паниковский. – Что я тебе говорил?

– Здорово, классно отработали, – Глюк обрадованно поздоровался с прибывшими.

На крыльце появился хозяин кабачка и приглашающим жестом указал на распахнутые двери. Днем почти никого не было, веселье начиналось ближе к вечеру, но кухня обязательно имела весь ассортимент блюд.

– Организуй нормально, по полной программе, – попросил Садист.

– Всенепременно, – кивнул Вилен, подражая дореволюционным рестораторам.

Стол накрыли мгновенно. Присутствующие навалились на мясное ассорти, Горыныч вывалил себе в тарелку баночку икры, выжал сверху лимон и схватил ложку.

– Не дай Бог так оголодать, – прокомментировал Денис, отпивая сок. Садист чуть не подавился.

Явился Ортопед и стал громко требовать жюльен. Ему принесли. Денис с подозрением взглянул на поданное лакомство. Из рассказов Юрия Ивановича, бывшего корабельного кока, он знал, что в целях экономии к благородным грибам часто добавляют растущие в огромном количестве местные грибочки с паскудным названием “козлы”. Эти грибы собственного вкуса не имеют и кладутся в блюдо для увеличения объема. В мисочке Ортопеда явно проглядывали их характерные шляпки.

– Не по понятиям жрешь, – сказал Денис.

– Не понял, – Ортопед поковырял ложкой. – А что, вилкой надо?

– Я не о том. Ты вообще знаешь, как эти грибы называются?

– Белые, – обиделся Ортопед. – Или шампиньоны…

– Нет, Мишель, это – козлы! – Денис был неумолим.

– Да брось ты, Диня, не подкалывай, – Ортопед вновь стал запихивать в себя ложку за ложкой.

– Гарсон! – На зов Рыбакова явился официант в накрахмаленной до хруста рубашке и элегантной бордовой “бабочке”. – Каков процент “козлов” в жюльене?

– Не знаю, – удивился тот.

– Но есть?

– Конечно. Надо о пропорции у повара спросить…

Ортопед отложил ложку и встал.

– Спросите, спросите, – ехидно закончил Рыбаков, – и заодно принесите нашему товарищу варенье из голубики, он не наелся…

– Одну минуточку…

Садист склонился над столом, держась за живот. Ортопед грубо отстранил официанта и метнулся на кухню. Оттуда раздался грохот свернутого металлического стеллажа, звон бьющейся посуды, и в зал спиной вперед вывалился толстячок в белом халате со здоровенной кастрюлей на голове.

Из-под кастрюли текло какое-то густое варево. Невидимый Ортопед продолжал буйствовать.

– Вот как быва-ает… – невозмутимо пропел Денис.

Из кабинета выскочил Вилен, просеменил на кухню и забубнил, успокаивая любителя жюльена. Денис с интересом наблюдал за поваром, пытавшимся стащить с головы кастрюлю. На днище имелась вмятина, по размерам совпадающая с кулаком Ортопеда.