Шансон для братвы - Страница 74

– А вы меня вообще конкретно не спрашивали. Ведь так?

– Я и не обязана, – пролепетала психолог, – могли бы сами…

– А откуда я знаю, что вас интересует? Кто здесь врач? Я, что ли?

Профессор непонимающе посмотрел на коллег и снова возопил:

– Нас не интересует номер вашей части! Я сам прекрасно знаю, что к чему! Что вы там про подписку о неразглашении говорили? Я уверен, что никакой информацией вы обладать не можете! Вы обязаны сказать, чем занимались в армии, а не вводить всех в заблуждение!

“Да ты, батенька, псих”, – подумал Огнев. Кроме психолога и странноватой женщины-психиатра, с которой Дмитрий уже сталкивался, остальные врачи с недоумением смотрели на профессора, не понимая, чего он прицепился к явно нормальному человеку.

– Так что именно вас интересует?

– Чем вы в армии занимались?

– Служил.

– Это мне и так ясно! Не тяните' “Надо отвечать, не отстанет”, – мысленно прикинул Огнев.

– Был переводчиком.

– С какого языка?

– С голландского, – бухнул Дмитрий.

– Так бы сразу и сказали, – заныла психолог.

– А вы не спрашивали, – отреагировал пациент.

– Хорошо, – сказал профессор, – и что вы переводили?

– А вот об этом вы лучше в Министерстве обороны поинтересуйтесь.

– Вы не такая большая шишка, чтоб мы еще проверяли! – заголосил профессор. – Тоже мне, спецназ! Развели тут тайн! Почему в протоколах ничего нет? Я вас спрашиваю!

– А мне откуда знать? Я протоколов не пищу, претензии не ко мне.

– Его и не спрашивали, – вмешалась невропатолог, – в документах ничего нет, я дело просмотрела. Он тут ни при чем…

Профессор сбился с мысли и повернулся к психологу.

– А вы почему не выяснили?

– Мне никто этой задачи не ставил, у следователя совершенно другие вопросы… Потом он сам вопросы поставил…

– Какие еще вопросы? – небрежно бросил председательствующий. – Тут он отвечать обязан, а не мы!

– В соответствии с правами свидетеля, – встрял Огнев.

– Так то свидетель, – скривился глава комиссии. – Вы тут при чем?

– Он свидетель, – невропатолог подала листок.

– Как свидетель? – удивился профессор. Огнев понял, что врач даже не удосужился посмотреть его документы.

– Так… Действительно, – профессор почесал затылок, но быстро вернулся в прежнее состояние. – А вы что, так хорошо УПК знаете?

– Достаточно.

– А откуда это граждане все выясняют?

– Из книжек, – язвительно сказал Огнев. – Читать в школе учат.

– Не юродствуйте! У вас что, УПК дома лежит?

– А как же! Настольный бук, можно сказать.

– И вы читали… – съехидничал профессор.

– Естественно.

– У вас что, юридическое образование есть?

– Нет…

– Ну вот, – председатель гордо оглядел собравшихся.

– Что – “вот”? Прочитать любой может, для этого особого образования не надо.

– Практика и теория – разные вещи, – напыжился врач. – Не по книжкам знать надо…

– Ага, здорово. Значит, в УПК чушь написана?

– Вы еще слишком молоды, чтоб об этом судить!

– Это дело наживное. Хуже, если в зрелом возрасте ума не прибавляется…

– УПК – книга для людей с высшим образованием, – профессор не услышал последнюю реплику, – а у вас – незаконченное, отсюда все беды, – подобное более чем странное изречение заставило всех переглянуться. – Надо знать, как вопросы ставить! Вот, кстати, откуда у вас вопрос о вашем логическом восприятии?

– А мне следователь регулярно заявляет, что в заявлениях логики не видит. Хотелось бы получить мнение компетентных специалистов. Может, я в чем ошибаюсь, прислушался бы…

– Логично, – кивнул профессор. “Естественно, – подумал Дмитрий. – А ты как думал?”

– Хорошо, это мы отразим в заключении. А что вы вообще от следствия хотите?

– Для начала – ответов на мои заявления.

– Но вам не могли не отвечать!

– Посмотрите в деле, оно перед вами. Профессор открыл папку и начал перелистывать страницы. Снова вмешалась невропатолог:

– Там действительно нет ни одного ответа, я проверяла…

Профессор почесал бровь.

– А сколько там заявлений? . – Около тридцати.

– Так, – председатель комиссии разозлился на придурка – следователя, спихнувшего на них разбирательство по своим же огрехам и не предупредившего заранее о том, что сам же и является причиной недовольства “пациента”. Сразу становилась понятна суть претензий Огнева. Однако и его наглость должна быть наказана, решил профессор.

– Нужно было добиваться ответов!

– Как? Паяльник в зад прокурору вставить? Посодют за такое.

– Но почему вы настаиваете на продолжении следствия? – вмешалась странноватая женщина-психиатр. – Вы невиновны, обратитесь в суд…

– Ага, еще что посоветуете? Я три года ждать не собираюсь. В Выборгском районе наколбасили, вот пусть сами и разбираются.

– Это логично, – снова сказал профессор.

– Но все-таки, – не унималась психиатр, – вы думаете, только у вас неприятности? Пусть лучше преступников ловят настоящих, чего это вы их отвлекаете?

Все присутствующие посмотрели на говорившую. В глазах Огнева сквозило раздражение, у всех прочих – размышления о диагнозе.

– Мне абсолютно наплевать, ловят они кого-то или нет. Меня мое дело интересует…

– Хорошо. Объясните вот эти странности, – психиатр помахала листочком, – вот вы на переводчика учились, а занимаетесь какими-то патентами и изобретениями.

– Да, кстати, – обрадовался поникший было профессор.

– Все очень просто. Я увидел, что переводчик – это уже неперспективно, и переключился на другую работу…