– Давай так. Я к ним человечка пришлю, типа, барыга насосанный, спонсор, блин. С радиомаячком. Он там побродит, а вы снизу пеленгатором просечете. Как тебе?
– Грамотно. Тебе, Толян, в разведку надо. Я бы сам не додумался.
Нефтяник осклабился – ему редко говорили такие слова.
Рекогносцировку проводили Денис с Садистом. Горыныча оставили у входа. Сторожить, чтобы кому-нибудь не пришло в голову захлопнуть люк.
Олег бесшумной тенью скользил по лабиринту труб, временами сверяясь с картой. В руке он сжимал любимый маузер революционного образца, сохраненный со стародавних времен. Пистолет был надежен, бил точно и мощно. Садист предпочитал его другим из своего обширного арсенала. Практически стопроцентно любой, кто встретился бы ему на пути во чреве подземного мира, был кандидатом в покойники. Долгих разговоров Олег избегал. Денис старался не отставать, спотыкаясь о всякий мусор на дне трубы и размахивая фонариком, как дубинкой.
Что такое клаустрофобия, Рыбаков понял сразу, как только прошли первый поворот, – в шахтеры он явно не годился.
– Надо скейтборды взять, аккумуляторы везти и баллоны, – обернулся Садист.
– Расчистить надо трубу, иначе застрянем…
– Если сегодня определимся, завтра Глюка пошлем с пацанами, дорогу готовить.
– Нет уж, Олегус. Мы тогда их месяц тут искать будем, они ж потеряются в момент. Будут потом легенды о группе Минотавров складывать… Оголодают, на людей бросаться будут, всех сантехников сожрут.
Садист хмыкнул.
– .Это точно. Ладно, я с ними сам пойду – Левашов посветил на карту, присмотрелся и направил фонарь в потолок.
– Пришли, здесь должно быть.
– Давай пеленгатор-Антенна вошла в заранее просверленное отверстие. Стрелка индикатора качнулась и замерла.
– Метров шесть-семь. Нормально. Хватит, никакой разницы нет. Фонарь выключи…
В кромешной тьме отверстие источало тонкий лучик света. Денис зажег спичку и поднес поближе к дырке. Пламя затрепетало.
– Тяга есть. И щели в полу тоже. Явно наши строили, тяп-ляп, доски не подогнали. И с теплоизоляцией повезло – они воздушную подушку используют, – Садист внимательно осмотрел свод трубы.
– Это неплохо. Газ пойдет нормально, – Денис включил фонарь, – для наркоты дырку в полу все равно сверлить придется, там взвесь, насосом качать будем…
– Ну чо, обратно двигаем?
– Подожди, – Денис обозначил мелом справа и слева несколько цифр. – Теперь сразу найдем.
– А эти? – Садист указал в потолок.
– Чужие здесь не ходят. Если кто заберется, подумает: строители оставили. Я на обратном пути еще нарисую. Запомни – здесь сорок два и пятьдесят восемь, сотка в сумме. В других местах сходиться не будет, я другие цифры поставлю.
Садист кивнул.
Первым из люка вылез Денис. На кирпичном выступе сидел Горыныч и индифферентно покуривал. У стены подвала лежал связанный собственной курткой какой-то мужик и мычал.
– Ты что? – зашипел Денис. – Халтурку на работу прихватил? Пока суд да дело, из барыги бабки потихоньку выдавливал? Кто это?
– Да я что, – Горыныч посмотрел на перемазанного Садиста, – этот пришел откуда-то сбоку… Сантехник, говорит… Я ему сказал, чтоб валил отсюда, а он не идет… Ну, я не стерпел… А чо, надо было того? – Браток показал удушающее движение. – Так это я быстро.
– Совсем сдурел, – весь план оказался под угрозой – Отойди от него!
Мужик засверкал глазами и снова замычал – В углу валялась сумка, из которой торчали инструменты. Похоже, это действительно был работник жилконторы.
– Чо делать? – спросил Садист. – Если отпустим – все…
– Здесь рядом у кого-нибудь дача есть?
– Есть. У Филина, недостроенная… Гугуцэ недалеко турбазу снимает, дом большой… Пятьсот баксов в месяц…
– Меня цены не интересуют. Кто там живет?
– Кочегар. И из пацанов, если кто отдыхает…
– Иди звони – Скажи, клиента привезем скоро…
– Печку готовить? – деловито осведомился Горыныч.
– Не надо…
Денис присел рядом со связанным сантехником.
– Слышь, мужик, ты выпить любишь? Сантехник опасливо кивнул.
– А хочешь дней пять попить в хорошей компании?
Пленник кивнул гораздо более заинтересованно.
– Вот и славненько. Давай поднимайся, я тебя развяжу…
– А не обманете? – спросил канализационщик, выплюнув кляп.
– Отвечаю, – Денис развязал ему руки. – У тебя семья есть?
– Не…
С улицы вернулся Горыныч.
– Там Циолковский с Антифашистом отдыхают. Обрадовались, им третьего к покеру не хватает. Печник не умеет…
– Ты в покер играешь? – Рыбаков пнул ногой люк – Сантехник утвердительно затряс головой. – Ну, если там Циолковский, я спокоен. Кто любит выпить, с Андрюхой не расстанется.
Так оно и вышло.
Когда “эксплорер” Горыныча подкатил к базе, ворота уже были гостеприимно распахнуты. Циолковский сноровисто извлек сантехника из машины, снял повязку с глаз и сразу вручил стакан. Все, гостя не выпустят минимум неделю, да и на своих ногах он уйти явно не сможет.
– Хорошо получилось, – сказал Садист. – А то где бы мы другой вход искали?
Ксения задумчиво покачала головой.
– Если все так просто, то получается, что по теплотрассе можно попасть куда угодно.
– Верно, – Денис сидел на диване, по-турецки скрестив ноги, – где есть жилые дома или вообще здания, то да. Схемы только доставать сложно. Если есть военные или спецобьекты, то не дадут. Центр города тоже вряд ли… По идее, схема коммуникаций – это закрытая информация.
– Музеи – это спецобъекты?
– Думаю, да.
– Плохо.
– Так, Ксюш, бомбить их без толку. Все до нас растащили. Там просто труба – не меньше половины картин уже копии, разворовывать еще в шестидесятых годах начали – Самые известные – конечно, подлинники, а шелупень всякая – малые голландцы там, экспрессионисты, импрессионисты – почти все подделки. Вон у Толяна на даче этюд Моне висит. По каталогу – в Русском музее должен быть. И еще десяток картин. Так у Толяна – точно настоящие, а в музее – копии. А в запасниках совсем мрачно – там часто описи нет, сами не знают, что хранят… Ящики наставлены, а что в них…